Иван Седнев, уроженец села Сверчково - это левобережный Углич. Туда и отправилась наша съемочная группа.
- Потом все, милая моя, потом все узнали.
Сейчас о судьбе крестьянина Ивана Седнева действительно известно многое. Он причислен к лику святых. Есть даже поклонный крест. За территорией вокруг ухаживает Тамара Николаевна. Иван Дмитриевич - ее дедушка. Унтер-офицер гвардейского экипажа. Проходил службу на императорских яхтах. Дослужился до звания боцмана и получил предложение стать лакеем при детях государя, которые к нему относились очень тепло, Cеднев в ответ тоже. И после Февральской революции даже последовал за царской семьей в ссылку. Жену и детей, а их уже было трое, Иван успел отправить в Сверчково.
- С нами приехал только на заднике сундук, и больше ничего. И что на нас было. Вот он, тот самый сундук, который приехал в Сверчко из Царского села. Вот только по приезду оказалось, что внутри не вещи Седневых, а лишь икона Казанской божией матери и кирпичи. Видимо, ограбили по дороге, - говорит Дмитрий Седнев, сын Ивана Седнева.
Раритет хранится в музее. Еще статуэтка и стул - все, что удалось вывезти из старинного дома в Свечкове до большого пожара.
- От дома осталась только фотография. В каком году сгорел - не помню. Мое детство прошло в этом доме, и все Седневы жили в этом доме.
А еще были царские подарки на крестины второй дочери Седнева - Ольги. Крестной была сама Александра Федоровна. Матери новорождённой презентовала золотые дамские часы.
- Я их надевала и ходила по деревне, бегала. И туфли на каблуках зеленые. А приходит мама, и ей говорят: «Лелька, Томка-то твоя в золоте бегала».
Драгоценности пропали. Из всех подарков царской особы остался лишь мамин крестик.
- Он все время лежал у мамы, у бабушки в коробочке. Раньше не носили ничего ведь. Вообще ничего было нельзя, - вспоминает Тамара Белкина.
Отважных матросов - Ивана Седнева и его друга Ивана Нагорного - казнили за два месяца до расстрела царской семьи. Спустя 90 лет внук царского лакея - Владислав, он сейчас живет в Жуковском, не раз пытался найти могилу деда. Изучал архивные документы, ездил на Урал.
- Теперь я понимаю, что это было совершенно бесперспективное занятие. Потому что через 90 лет после тех событий там даже ландшафт изменился, некоторых кладбищ вообще уже не существует, - говорит Владислав Седнев.
Зато есть память. История верного слуги государя, который был с ним до конца, жива в книгах, фотографиях и памяти его потомков.